Головы. Федор подымает вдохновенный,Головы. Федор подымает вдохновенный, загоревшийся лик, досказывает: - Мню, близит великое испытание всему нашему языку! Но не погибнет Русь и паки устоит. И обновит себя, яко птица Феникс или же харалуг в горниле огненном! Завтра весть о том, что решилось здесь, поползет от монастыря к монастырю, от обители к обители, по городам, весям и храмам, разносимая усердными странническими стопами: к Мефодию, на Песношу, в Нижний Новгород, на Дубну, к Макарию Унженскому, в керженские леса и в далекие вологодские Палестины, разрастется, умножится и станет соборным решением всей русской земли. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Киприан имел в Константинополе в секретах патриархии своих соглядатаев и сейчас с внутренним стоном и скрежетом зубовным читал переписанное отай и пересланное ему на Москву послание нового патриарха Макария. (<Не ставленного собором, а назначенного! Не ставленного, а назначенного!> - мстительно повторял Киприан про себя.) Послание, требующее <ни в коем случае не принимать кир Киприана, яко не по канонам поставленного на митрополию>, и передающее русскую церковь <архимандриту оному Михаилу>, о коем патриарх Макарий <знает, что он находится в чести у благороднейшего князя кир Димитрия>, и посему <вручает ему, кроме рукоположения, всю власть над тою церковью и снабжает его грамотами, дабы он прибыл сюда, в священный и богохранимый град Константина, для поставления в митрополиты Великой Руси...> Это был конец! Его |
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
