Недовольный Алексием, будет рад неНедовольный Алексием, будет рад не рад, но благожелательно примет патриарших синклитиков. С тем и шел ко князю. Но Дмитрий выслушал весть необычайно хмуро и на осторожные Митяевы слова: <Сам же ты, княже...> - резко отверг: - То я! А здесь - новые происки Ольгердовы! Опять заберет Новосиль! Ржевы мало ему! - Он сорвался с лавки, крупно заходил по покою, не обращая внимания на то, что Митяй, большой, осанистый, стоит перед ним так и не усаженный в кресло. Дмитрий обернулся наконец, сжав кулаки. Обозрел печатника своего почти враждебно. - Этот Киприан - литовский потатчик! Ненавижу! Трижды громили Москву! Кого... Ежели... Сами поставим! А про то, что у нас с батькой Олексием, - мне ведать! Не им! Так и передай! Да скажи, греков приму! Опосле! Ступай! - бросил он, так и не посадивши Митяя. А тот, изобиженный было, выйдя от князя, вдруг замер и, густо багровея, начал понимать. Ведь умри в самом деле Алексий - а старик зело ветх деньми! - и кто-то заместо иноземного Киприана возможет занять его стол?! О столь головокружительной карьере он, белец, до сих пор еще и не помышлял. Позже, от бояр, Дмитрий выслушал патриаршью грамоту и паки вскипел, узрев, что рукою обвинителей водил доподлинно князь Ольгерд, и сугубо утвердясь в своих прежних подозрениях. Послание, долженствующее понравиться литвину, и должно было вызвать сугубую ярость Дмитрия, тут Киприан крупно ошибся. Ошибся и в том, что Митяй поддержит его перед великим московским князем. |
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
